"Какой рынок станет для вашего предприятия менее важным в 2015 году?". Этот вопрос содержался в онлайн-анкете, которую разместило в январе на своем сайте Всегерманское объединение специалистов в области логистики - Bundesvereinigung Logistik (BVL). Участники опроса имели возможность указать сразу несколько регионов. Целых 57 процентов опрошенных настроились на падающее значение для их бизнеса России и других постсоветских государств.
Второе место с 27 процентами заняла Южная Европа, третье с 20 процентами - Африка.
Подобный опрос BVL провело впервые, поэтому нет возможности сравнить полученные данные с результатами прошлых лет. "Но я прекрасно помню, какая эйфория царила еще 3-4 года назад на отраслевых мероприятиях, посвященных перспективам развития бизнеса с Россией", - рассказала DW пресс-секретарь объединения Ульрике Грюнрок-Керн (Ulrike Grunrock-Kern).
Теперь же в ответе на вопрос "Какой рынок станет для вашего предприятия более важным в 2015 году?" Россию и СНГ назвали лишь 10 процентов опрошенных. Основные надежды на рост бизнеса немецкие специалисты по логистике связывают теперь с самой Германией (53%), с Западной и Северной Европой (35%), а также с Центральной и Восточной Европой без СНГ (30%).
Конечно, не стоит преувеличивать значение опроса, в котором приняли участие представители 156 компаний (хотя транспортники обычно очень точно улавливают тенденции на рынке). Просто полученные ответы весьма симптоматичны:
образ России как быстрорастущего высокодоходного рынка с огромным потенциалом начал меркнуть в глазах немецкого делового сообщества - из-за обвалившегося рубля, начавшейся в российской экономике рецессии и из-за событий вокруг Украины, которые привели к экономическим санкциям ЕС.
С этой точки зрения весьма характерно сетование Бернда Остерло (Bernd Osterloh), председателя совета трудового коллектива Volkswagen. Этот влиятельный профсоюзный лидер является членом наблюдательного совета немецкого автогиганта, а потому имеет доступ к его служебной финансовой документации. 29 января он пожаловался журналистам, что деятельность в России "обходится нам в трехзначную миллионную сумму". Остерло не стал уточнять, сколько конкретно теряет или недополучает сейчас в РФ Volkswagen, но добавил, что в сумме российский бизнес для компании не убыточный. И на том, как говорится, спасибо.
Итак, заработавший в Калуге в 2007 году завод Volkswagen, всегда служивший образцом германских прямых инвестиций в российскую промышленность, явно перестал оправдывать возлагавшиеся на него большие надежды. Впрочем, у General Motors и Ford дела в России, судя по всему, идут еще хуже. Это хотя и американские корпорации, но за российский рынок отвечают их европейские подразделения, базирующиеся именно в Германии.
В конце января газета "Коммерсант" сообщила, что завод General Motors в Петербурге, а также предприятия Ford во Всеволожске (Ленинградская область) и в Набережных Челнах, уже в 2014 году работавшие с перебоями, намерены вновь временно приостановить производство. Руководство GM подтвердило: конвейер, с которого сходят автомобили марок Chevrolet и Opel, не будет работать почти два месяца - с середины марта до середины мая. Для компании Opel, сделавшей несколько лет назад ставку на Россию, такое развитие событий - очень серьезное разочарование.
О закрытии производств пока речь вроде бы не идет. Но тональность заявлений немецких бизнесменов ощутимо меняется. Так, еще в ноябре 2014 года Каспер Рорштед (Kasper Rorsted), председатель правления компании Henkel, весьма оптимистично отчитывался о ее работе в России. Для этого производителя бытовой химии российский рынок является четвертым по значению в мире, у него в РФ семь предприятий, на которых трудятся около 2500 человек.
Но уже в начале января глава наблюдательного совета Henkel Симоне Багель-Тра (SimoneBagel-Trah), представляющая пятое поколение контролирующей компанию семьи Хенкель, в интервью газете Welt am Sonntag выразила озабоченность развитием ситуации в России. До сих пор, отметила она, дела развивались там хорошо, "но так не обязательно будет и впредь".
Пока, по словам Симоне Багель-Тра, последствия для компании скорее косвенные. "Если, к примеру, в Россию нельзя больше поставлять фрукты, то у нас не заказывают больше клей для упаковок", - рассказала предпринимательница, в круг обязанностей которой входят и решения о закрытии предприятий.
Из отдельных подобных высказываний постепенно складывается общая картина: деловые круги Германии разочарованы тем, как идут дела в России, и начинают терять интерес к развитию бизнеса на российском направлении. Можно исходить из того, что в течение февраля, когда немецкие акционерные общества будут отчитываться по итогам минувшего квартала и всего 2014 года, список отрезвляющих цифр и пессимистичных оценок относительно российского рынка существенно удлинится.
Не исключено, что та или иная компания даже объявит о конкретных мерах по сокращению своего присутствия на этом рынке. На таком фоне вероятность того, что немецкий бизнес будет усиливать давление на правительство Германии с целью добиться смягчения или полной отмены экономических санкций против России, весьма невелика.
Фото: bfm.ru
Немецкая волна
