Михаил Делягин из комитета Госдумы по экономической политике в интервью АиФ считает подобные шаги чистой имитацией. По его мнению, снижение на один пункт никак не повлияет на состояние отечественного производства, которое задыхается от дорогих денег.
Цифры говорят сами за себя. Рентабельность российских предприятий за последние три года просела с 8,6 до 6,1 процента. При таких показателях бизнесу нужны кредиты максимум под четыре процента годовых, чтобы хотя бы окупить вложения. А реальность такова, что займы обходятся в двадцать с лишним процентов.
Делягин предлагает кардинально иной подход. Ключевую ставку можно было бы обнулить, но только после трех важных шагов. Сначала ограничить ценовой произвол монополистов на базовые товары. Затем ввести разумную защиту внутреннего рынка вместо слепого следования правилам ВТО. И наконец, поставить барьеры финансовым спекуляциям.
Экономист напоминает, что все развитые страны когда-то проходили этот путь. США, Япония, Европа ограничивали спекулятивные операции на определенном этапе развития. Китай и Индия продолжают это делать до сих пор. А те государства, которые позволяют деньгам утекать на спекулятивные рынки, остаются на обочине мирового прогресса.
Российское руководство пока не готово к таким мерам. Либеральная экономическая школа считает свободное движение капитала священным принципом, даже если эти средства в итоге финансируют противников страны за рубежом.
Официальная статистика рисует довольно странную картину. Рост экономики в первом полугодии составил всего 1,2 процента при статистической погрешности в три процента. Получается, науке неизвестно, растет российская экономика или сокращается. Но власти продолжают говорить об опасном перегреве, от которого спасает высокая учетная ставка.
Реальные показатели выглядят менее оптимистично. Грузоперевозки падают, сельхозмашиностроение просело на четверть, металлургия и автопром сокращают производство. В прошлом году Россия впервые стала импортировать картофель, а в следующем может начать закупать пшеницу.
Снижение цен тоже не повод для радости. Делягин сравнивает инфляцию с температурой экономического организма. Когда цены падают, это признак не выздоровления, а агонии хозяйственной системы.
Социологи фиксируют рост числа россиян, которым хватает денег на жизнь. За двадцать лет эта доля выросла с восемнадцати до сорока девяти процентов. Но опросы отражают не столько реальное положение дел, сколько настроения людей в военное время.
Действительно хорошо зарабатывают работники оборонки и обладатели дефицитных специальностей. Сварщик из Подмосковья уже выбирает заказчиков по географическому принципу - слишком далеко ехать не будет ни за какие деньги.
При обсуждении бюджета на следующий год неизбежны сокращения расходов. Скорее всего, пострадают социальная сфера и гражданская экономика, хотя в Фонде национального благосостояния лежит тринадцать триллионов рублей. Еще восемь с лишним триллионов составляют бюджетные остатки.
Разговоры о необходимости затянуть пояса Делягин называет циничным враньем. Деньги есть, но их предпочитают держать в банках под проценты вместо вложений в развитие регионов и решение демографических проблем.
