Как водители большегрузов докатились до обочины дальнобойной жизни - в репортаже корреспондента "Челябинский Обзор".
Как водители большегрузов докатились до обочины дальнобойной жизни - в репортаже корреспондента "Челябинский Обзор".
Стол, стул, плита и "бочка Ротенбергов"
Импровизированный лагерь дальнобойщиков "окопался" на обочине вдоль трассы Троицк-Курган и уже которые сутки "держит оборону". За круглосуточное дежурство на этом рубеже активистов известную трассу окрестили "Остановкой Платона". Правда, приведет ли противостояние (или просто - стояние) дальнобойщиков к реальной остановке повышения тарифов системы, символом которого стала с виду хлипкая коробочка на лобовом стекле, не знает никто. Впрочем, это устройство встречается далеко не на каждой машине бастующих...
С первыми лучами солнца лагерь оживает. Сергей Малевский - "главнокомандующий" небольшим мобильным "батальоном", состоящим примерно из 35 дальнобойных машин, готовых в любой момент сорваться с места и поменять дислокацию, первым делом кипятит чайник и включает радиосвязь: надо провести "перекличку" и узнать, как дела у единомышленников и соратников из ОПР (общественная организация "Объединение Перевозчиков России" - прим. редакции) в других регионах. Но делает он это не через привычную для нас рацию, а через специальное приложение Zello, установленное на мобильниках у всех бастующих. То и дело в телефоне слышны тихие хрипы, скрип и отдаленные голоса водителей, оккупировавших уширения и стоянки в Тюмени, Владивостоке, Питере, Манасе... В Манасе активистам вообще приходится несладко: их взяли в кольцо бойцы Росгвардии и ОМОНа.
Затем голоса братьев "по оружию" внезапно обрываются, и в мобильной рации звучит звонкий женский голос.
"А это наша таксистка из Екатеринбурга. Она за нас очень переживает и постоянно находится "в канале", - уточняет подоспевший на встречу с нами Антон Загайнов, молодой человек лет 35, в синей бейсболке с надписью ОПР. Он тут же по-хозяйски протягивает нам руку, помогая подняться по строительным поддонам в один из прицепов. В ту же секунду мы оказываемся внутри "тентованного" штаба, организованного на скорую руку.
"Все, что вы видите на столе, нам привезли жители близлежащих деревень, - Сергей Малевский показывает рукой на гору сладостей и с гордостью в голосе добавляет - Народ-то за нас горой! Да и вообще, этот фургон нам отдал на пользование один из сочувствующих. И мы здесь неплохо устроились".
Но это "неплохо", видимо, только по меркам водителей, привыкшим ко всем тяготам жизни на дорогах. Внутри штаба на колесах не очень-то уютно. Из обстановки - только столы, стулья, да плита с газовым баллоном, чтобы дальнобойщики могли готовить себе еду, не отрываясь от своих прямых обязанностей - сбора подписей за отмену "Платона" со всех дальнобойщиков.
Посередине переоборудованного прицепа стоит длинный деревянный стол, за которым водители собираются все вместе, чтобы за чашкой горячего чая обсудить последние новости. В углу виднеется небольшое рабочее место, заваленное бумагами.
Сергей быстро подходит к нему, берет охапку белых, слегка помятых листков в руки и подносит к нам, чтобы мы смогли разглядеть разноцветные неуверенные закорючки подписей - главный аргумент вчерашних водителей против "произвола власти".
"Вот, посмотрите, больше 116 человек подписались за отмену "Платона", - Сергей бережно перелистывает бумаги и кладет их перед нами. И тут же с грустью в голосе продолжает: "Хотя на митинге у памятника "Орленку" присутствовало больше 200 человек, документ подписали не все. Но это не беда. За четыре дня мы наверстаем упущенное. Каждый раз "братишки" останавливаются на нашей стоянке и спрашивают: "Где поставить подпись?"
"Все ли дальнобойщики понимают, что такое "резолюция"? - интересуюсь я на всякий случай. - Вам не кажется, что для них это слово звучит, как слово "конституция" для крестьян в 1825 году?"
После непродолжительной паузы Сергей отвечает: "Я и сам не ожидал, что на старости лет мне придется вникать во все эти политические нюансы. Раньше Медведева от Путина не отличал. Кто там премьер, кто там президент - все одно. Колесил по дорогам России с 80-х годов и все, что меня интересовало, - где купить солярку подешевле, и какой гостинец привезти своим родным. А сейчас я настолько поднаторел в вопросах политики, что разбуди меня среди ночи, я тебе все разъясню и за "Платон", и за стачку. Вот теперь еще просвещаю непросвещенных (улыбается)".
На "улице" стоит железная бочка из-под солярки, которую дальнобойщики превратили в копилку "для Ротенберга" (по мнению дальнобойщиков, средства собранные по системе "Платон", поступают на личные счета бизнесмена, который является другом и соратником Владимира Путина. - прим. редакции). И вот уже к этой расписанной мелом "кубышке", как к "атрибуту" стачки, стягиваются все наличные протестные силы: человек десять крепких мужиков, одетых в рабочую одежду. После ночи, проведенной в спальниках своих фур, они только встретились и готовы с новыми силами помитинговать на обочине.
"Да сам Медведев озвучивал цифры, что у нас по стране "частного дальнобоя" 4,7 миллиона фур, - говорит парень в красной спецовке. - Если вы прибавите к этой цифре наших жен и детей, получится целая армия, которую оставили за чертой бедности. Мы еле-еле сводим концы с концами".
"Мы стали заложниками ситуации, после "Платона" все стали массово избавляться от фур, и теперь наши машины стоят сущие копейки, хоть в утиль их сдавай, - подхватывает другой водитель лет 50-ти. - А когда-то мы в кредиты лезли, чтобы купить себе машину, по 5 лет платили бешеные проценты, тянули лямку в надежде на то, что вот отобьем машину и заживем..."
"Все равно нашим правителям надо показать, что они уже не туда полезли, не в тот карман. Они заботятся о сирийцах и об украинцах, а свой народ ведут к уничтожению", - делает выводы третий митингующий. Остальные собравшиеся слушают случайных ораторов с каменными лицами и нервно курят, покачивая головами в знак одобрения.
Спорить с ними некому. Особенно сейчас и особенно там.
Мы выбираемся из круга и отправляемся вдоль верениц машин, расставленных по обеим сторонам от дороги. Гигантские фуры, увешанные флагами ОПР и обклеенные надписями типа "Против платных дорог в России" выглядят впечатляюще. Пока мы читаем лозунги на капотах, дверях и стеклах, проезжающие мимо дальнобойщики приветствуют бастующих оглушительными сигналами клаксонов. Сергей приветливо улыбается им и машет руками. Но так "здороваются" далеко не все игнорирующие стачку водители. Большая часть фур с логотипами крупных логистических компаний ( мы заметили "Деловые линии", "Магнит" и "Лорри") остается безучастной к этому придорожному собранию. А на отчаянные взмахи Сергея они реагируют лишь тем, что опускают педаль газа в пол и прибавляют скорость.
"Нашего брата будить надо, - объясняет Сергей, глядя на этих "отступников". - Сейчас дальнобойщики другой формации. В 80-х, когда я сел за баранку КАМАЗа, такого беспредела не было. Все держались рядышком, жили по законам дороги: сломался кто-нибудь на трассе, обязательно остановятся, помогут: и канистру соляры дадут, и даже запаской поделятся. А сейчас... Да хоть яйцами их закидай, едут мимо, хоть бы хны. Вы, кстати, видели запись в "Ютубе", как питерские ребята забросали яйцами коллег-дальнобойщиков, отказавшихся от стачки? И это правильно. Ведь пока мы стоим, они наши заявки берут".
"А на что вы живете?" - спрашиваю.
"Да ни на что, в долгах, как в шелках. Приставы на пороге стоят. Как поставили фуры на прикол 5 ноября 2015 года, так и стоим. Правда, иногда удается заработать деньги мелкими перебежками на короткие дистанции. Да вот еще движок недавно отремонтировал знакомому, он мне денежку дал..."
Лица протеста
MAN, Volvo, Freightliner - внешне эти машины не похожи на автохлам. Вполне себе приличные грузовики, максимум 15-летней "выдержки". На ходу, на хорошей резине, без следов ржавчины на кузове. Им бы не тут стоять, а грузы таскать из Москвы или Питера. Причем, здесь, на "челябинской" обочине встречаются и дагестанские, и тюменские, и свердловские номера, что лишний раз подтверждает - география бунта обширна. А вот затесалась фура из Абакана. Стучимся к гостю из Хакасии, двери кабины открывает молодой улыбчивый парень. Он тут же рассказывает нам, что вообще-то стоит доверху груженный пивом, которое уже давно нужно было доставить в Москву, но он не смог проехать мимо бастующих.
"Я работаю на небольшую фирму и пока езжу без "Платона". Но это до поры до времени. Ведь все знают, если тебя поймают, то штрафа не избежать - 5000 рублей с водителя. Для ИП и юридических лиц эта сумма в разы больше".
Не успевает он договорить, как буквально поперек дороги останавливается легковая машина и из нее выпрыгивает молодая женщина. Это Полина, жена дальнобойщика и мать троих детей. Сюда, на "Стоянку "Платона", она приезжает каждое утро, как на работу. Впрочем, ее "митинг" начинается сразу после того, как она развезет своих детей по садикам и в школу. А уже потом они вместе с супругом-дальнобойщиком едут к "братишкам".
"Почему Путин молчит и не прокомментирует ситуацию, ведь столько людей бастует? Ты выйди к людям, дай им надежду, - возмущается она и продолжает не то рассказывать, не то исповедоваться. - У нас в собственности один DAF. Муж работает на челябинскую фирму, возит зоотовары. На рейс ему дают 100 000 рублей. Половина этих денег у него уходит на солярку, на еду и стоянку. А последний год с этой суммы мы должны еще и "Платону" заплатить. Рейс длинный, туда-обратно - 6000 км. Вот и получается, что за дорогу нужно выложить 11 400 рублей. И что тогда муж привезет в семью? А мы ведь его ждем целых две недели! Ездить стало невыгодно, поэтому наша машина стоит здесь - на обочине, а мы впятером живем на мою зарплату в 10 000 рублей..."
В сопровождении Полины и Сергея мы незаметно для себя доходим до конца "размалеванной" автоколонны, и нас внезапно останавливает полицейский и просит предъявить документы. Мы показываем ему наши газетные "корочки", и представитель правопорядка связывается со своими коллегами по рации, чтобы доложить, что на "тревожной" точке "пасутся" журналисты. Перепись одной фамилии затягивается на несколько минут: на том конце провода никак не могут расслышать имя нашего фотографа. Чувствуя всю неловкость ситуации, полицейский кричит в рацию: "Что вы там, не можете имена записать?" А мы - раз уж появился повод для общения - интересуемся: "С какой целью полиция дежурит рядом с дальнобойщиками?"
"Чтобы не допустить нарушения общественного порядка и противоправных действий как со стороны проезжающих мимо водителей, так и со стороны протестующих", - рапортует лейтенант Талибов. Ответ, конечно, "заучен". Но у него тут своя работа. А у нас - своя. И мы, пожелав протестующим сил и терпения, покидаем "митинг". Сколько он продлится, пожалуй, не знает сейчас никто...
Фото: ob-zor.ru
Челябинский обзор
