Пензенские дальнобойщики и их коллеги по все России уже месяц продолжают акции протеста против введенной с 15 ноября системы "Платон", которая предназначена для сбора платы за проезд 12-тонных грузовиков по федеральным автотрассам. Корреспондент ИА "Пенза-Пресс" Александр Поляков побеседовал с двумя индивидуальными предпринимателями, работающими в сфере грузоперевозок, Ольгой Рудаковой и Алексеем Алешиным, о том, почему дальнобойщики считают, что "Платон" убьет отрасль и об уступках, на которые они готовы идти.
Александр Поляков: Расскажите вкратце о вашем бизнесе. Сколько у вас машин, какие грузы возите, куда?
Ольга: У меня - три машины, у Алексея - две. Грузы возим по всей России. Есть специальные сайты, где мы обмениваемся всей необходимой информацией, там же берем заказы. Иногда работаем напрямую с грузовладельцем. Но это - крайне редко, так как рынок уже давно поделен, и таким мелким частникам, как мы, остается то, что крупные компании считают невыгодным возить. Подбираем всю мелочевку.
АП: И сколько таких индивидуальных предпринимателей на рынке грузоперевозок?
Алексей: Процентов 60 примерно. У большинства также - по две-три машины.
АП: Это прибыльный бизнес?
Ольга: Начнем с того, что цены на грузоперевозки не менялись с 2008 года, когда солярка стоила примерно 14 рублей за литр. Сейчас она стоит порядка 37 рублей.
Ставки мы поднять не можем - грузов немного, конкуренция жесткая. Оттого и рентабельность практически нулевая. Как говорят сами дальнобойщики, это вообще уже не бизнес, а хобби. Но люди продолжают работать, потому что у 90% из них фуры взяты в кредит, и продавать их сейчас в кризис невыгодно - даже банку все не выплатишь.
АП: До того, как ввели "Платон" вы платили два сбора:
Ольга: Дорожный сбор, акциз (на топливо) и как индивидуальный предприниматель я плачу налог.
АП: :какой они составляют процент от вашей прибыли?
Ольга: Чистой прибыли у меня остается 80 - 100 тысяч рублей. Около 220 тысяч в месяц я плачу по кредитам за три машины. Плюс - зарплата водителям, плюс - солярка. Транспортный налог за год - еще 100 тысяч рублей. Получается, чтобы заплатить его, я один месяц вообще должна работать бесплатно. И такой расклад - это только при условии, что машины не ломаются, а такое бывает крайне редко.
Приезжает фура, ей нужен новый радиатор, это 23 - 28 тысяч рублей. Примерно столько машина мне должна была привезти с одного рейса. Приезжает другая - у нее воздушная система на прицепе накрылась. А с ростом курса доллара цены на запчасти выросли в два раза.
Алексей: Я подсчитал - у меня машина заправляется на пять тонн в месяц. С этих пяти тонн я плачу 40 тысяч рублей акциза. Получается, что в год с двух машин я отдаю миллион. Плюс - дорожно-транспортный налог и налог на ИП. Этого, как мне кажется, вполне достаточно, чтобы сделать, наконец, все дороги и без всякого "Платона".
АП: Про разработку системы "Платон" было известно еще в 2011 году. И вплоть до 15 ноября 2015-го, когда ее все-таки ввели, дальнобойщики молчали. Такое ощущение, что для вас это стало полной неожиданностью.
Алексей: Так и есть. Мы приехали из рейса, а страна уже бастует. Многие думали, что с "Платоном" будет, как с тахографами (устройство, предназначенное для контроля скорости и режима труда водителей - прим. авт.). В 2013 году нас заставили их поставить, обещали, что сделают стоянки для дальнобойщиков через каждые 10 километров трассы, сервисы какие-то.
В итоге мы все купили эти тахографы по 50 тысяч рублей, а ничего не изменилось - ни стоянок нет, ни сервисов, и по тахографам мы до сих пор не ездим. Поэтому многие думали по поводу "Платона": ну, поделят они наверху эти 27 миллиардов (сумма кредита, выданного "Газпромбанком" ООО "РТ-Инвест Транспортные системы" на создание системы "Платон" - прим. авт.), и забудут. Но тут случился кризис, и, видимо, наверху решили, что деньги нужно собирать по-настоящему.
А что касается того, почему раньше не протестовали. Дальнобойщики - это такой народ: Они живут в кабинах, кроме дороги ничего не видят. Не ходят на выборы, телевизор практически не смотрят. Их собрать очень трудно.
Ольга:
А многие ребята, особенно из деревень, между прочим, на полном серьезе считают, что "Платон" отменили.
Другие, особенно те, кто с грузоперевозками не связан, об этом вообще ничего не слышали. Спрашиваю у человека, как он относится к "Платону", а он в ответ: "А кто такой Платон?" На эту тему ведь нигде по телеканалам не говорили, никто не рассказывал, что это и как будет работать.
АП: Но есть Интернет, и там все это активно обсуждалось.
Ольга: Я читала в Интернете про "Платон", когда его только разрабатывали. Тогда говорили, что на трассах установят около 500 рамок с камерами, всем выдадут бесплатно считывающие бортовые устройства, за которые сейчас уже 6800 рублей просят. Я много общаюсь с дальнобойщиками - никто этих рамок не видел. Только в Подмосковье 20 штук поставили. Думаю: ну, значит, пока до конца не подготовятся, никто ничего вводить не будет. В итоге так ничего не подготовили, а систему ввели.
АП: Вы сами в ней уже зарегистрировались?
Алексей: Нет. Там можно купить одноразовые карточки, я на днях посмотрел, как это работает. У меня машина едет из Питера в Самару. А система ведет меня не через Москву, а через Нижний Новгород, Владимир - это еще лишние 300?400 км, за которые мне надо заплатить. Опять же, от этого маршрута я отклониться не могу - придет штраф. Лишние 300 км - это 120 литров солярки, еще пять с лишним тысяч. Чем по этой системе работать, легче действительно продать машину или поставить ее на стоянку, снять номера и пускай гниет.
Ольга: Мы не регистрируемся принципиально, потому что еще боремся. Эта система нарушает наши свободы - право на свободу передвижения, в частности. Если государство хочет контролировать грузоперевозки, тогда пусть регулирует ценовую политику. Сейчас мы едем из Москвы в Самару за 39 - 40 рублей за километр, а когда возвращаемся пустыми из Самары в Пензу, то уже по ставке 10 рублей за километр. По таким ценам даже таксисты неездят. Если бы нам сказали: хорошо, мы вводим "Платон", а вы получаете 50 рублей за километр, мы бы тогда согласились.
АП: То есть ваш протест - не принципиальный, и вы, в принципе, готовы обсуждать "Платон"?
Алексей: Если нам вводят "Платон", тогда пусть убирают акциз с топлива и транспортный налог. Мы должны платить что-то одно.
Ольга: Мне вообще не понятно, зачем создавать такую громоздкую и непрозрачную систему как "Платон". Есть проверенные способы получить ту же прибыль - повысить акциз, например.
Алексей:
Чтобы получить заявленную прибыль от работы "Платона" - это около 40 - 60 млрд рублей в год - нужно всего то поднять цену на солярку с 34 до 34,6 рублей.
АП: Вы говорите, что система "Платон" непрозрачна. А ее сторонники, наоборот, - что непрозрачна система грузоперевозок, и введение "Платона" поможет эту ситуацию исправить.
Алексей: "Платон" никак не поможет выявить серых перевозчиков. Я могу даже не как ИП, а как физлицо оплатить маршрут в "Платоне" и поехать. Откуда они знают, что я везу, на какую сумму, какая чистая прибыль у меня осталась.
Ольга: Сначала утверждали, что груженые машины наносят ущерб дорогам. Когда предъявили доказательства, что, если федеральная трасса построена по нормативам, то никакого ущерба нет, начали говорить, что "Платон" поможет выявить "серых" перевозчиков. Это неправда.
АП: То есть то, что фуры разбивают дороги - это, по-вашему, тоже неправда?
Ольга: 12-тонная фура, которая везет 20 тонн груза, соответствует нормативам передвижения по федеральным трассам. Бывает, конечно, что наши машины перегружают. Но опять же - делают это грузовладельцы, и они должны за это отвечать.
Был случай, когда моя машина везла лес. По накладной - 20 тонн, а водитель мне звонит и говорит, что фура не едет, только солярку жрет, в чем дело - непонятно. В Казани, где за перегрузами очень строго следят, загнали машину на весы. Оказалось, что весит она не 20 тонн, а 27. Нам, конечно, выписали штраф.
Но, поймите, я 27 тонн на своей машине не стала бы везти. Зачем я буду ее уродовать? Мы тогда договорились с грузоотправителем: либо он мне оплачивает стоимость штрафа - 10 тысяч рублей, либо я эти лишние семь тонн леса сама продаю. Штраф он оплатил.
АП: Российские дальнобойщики протестуют вот уже месяц. Разбиты два лагеря в Подмосковье. Пензенские водители в этих акциях принимают участие?
Алексей: Конечно. Наши дальнобойщики там тоже стоят.
Ольга: Я ездила в Москву с мужем. Это было самое начало декабря - как раз, когда на постах ГИБДД тормозили фуры.
Алексей: Их не то, чтобы задерживали. Сначала проверяют машину, потом - документы, кинолог с собакой приходит, смотрят груз. На все это уходит пара часов. В результате одна машина уезжает, а за ней уже пробка скопилась.
Ольга: Пустые машины заворачивали, а с тех, кого пропускали, брали подписку о неучастиях в акциях.
АП: Чем, как вы думаете, эта ситуация с протестами закончится?
Ольга: Если честно, то я не знаю. В любом случае, недовольство будет расти. Особенно, когда посыплются первые штрафы.
И как только нас, мелких перевозчиков, вытеснят с рынка, как только придет монополия, то тогда уже точно инфляция вырастет.
Сравните, мы возим грузы из Москвы до Пензы за 25 тысяч, а крупные - за 60 тысяч.
АП: То есть у вас нет ощущения, что вы протестуете, осознавая при этом безрезультатность протеста?
Алексей: Пока нет. Пока мы пытаемся добиться своего, как можем. Вот, через (депутата Госдумы РФ Владимира) Симагина направили петицию в парламент с тысячью подписей пензенских дальнобойщиков.
АП: А у ребят, которые протестуют в Москве, как настроение?
Алексей: Им сейчас москвичи уже еду начали приносить, чай. Они решили стоять до конца.
АП: До конца чего?
Алексей: До отмены "Платона".
Фото: Александра Полякова
Пенза-Пресс
